Асмолова и другие

III

Асмолова оценила рост, плечи, взгляд...

"Нехорошо сидеть, широко расставив ноги, это вульгарно", – пронеслось мамино наставление.

Машка удивлённо раскрыла глаза, с придыханием шепотнула:

– Мария, а вы?.."

"Очень приятно."

"У меня скоро экзамен, учительница стерва, ни фига не помню, хотела поступать в театральный, мама сказала: ты не на то ориентируешься в жизни, иди в педагогический, группа совершенно дурацкая, все старые девы, слова не с кем перемолвить."

"Хм-м."

"Ну, я пойду."

Выбежала из пышечной. Стыдно. Правильно Верка говорит не клеиться первой, посмотреть взглядом блядским – да, улыбнуться, если зубы в порядке – да, ноготочками по столу постучать – да, но всё это – молча, дело ваше, мол, у меня таких плюс получше пруд пруди, рыбка ловится и большая, и маленькая – тоже ничего.

Город постарел в одночасье, мама рассказывала, что мужчины точно так же сдают на излёте, споют свою лебединую песню, отгуляют последнюю любовь, и точка, дальше – процесс необратимый, в небо устремлённый.

Сидит этакий бедняжечка на кухне, набухшие вены на руках рассматривает, вспоминает год, место, положение, сколько раз, нет – чтобы цвет глаз той неповторимой на час, запах волос и тела, сочетание всхлипа с протяжным ой, да много ещё чего...

Парадная. Деревянная лестница, немного таких осталось в полу-стольном граде Петровом, первый, второй, тре-ре-тий, уф, ключ из сумки, опа-ля, вот я и притопала, привет, котик, мурло ненаглядное, мама тебя покормит, не вой так, выть – на луну полагается, но не котам, а человекам.

Тоска. Ничего не хочется. Вечером выйти некуда. Трепаться часами с Веркой на вечную тему надоело. Учёбу оставим умным старым девам. Мама придёт – достанет своими взглядами на жизнь и смерть. Любимый человек уехал в командировку, отрабатывает оклад, заодно и мир посмотрит, не со мной же одной по койке прыгать. Тоска.

Ой, Самара-городок, беспокойная я, повтор, успокой же ты меня. Чёрный юмор. Молодые и не очень, жители славного городка Самары, то бишь – самаритяне, ха-ха, успокаивают меня, шизофреничку юную. Тоска.

Боже ты мой, опять сосиски говяжьи в холодильнике. Кис-кис-кис, иди сюда, роднуленька кастрированая, покушай, Бог послал коту кусок сосиски, я, вроде как за Божество в нашем с тобой тандеме, покормлю, поглажу, пинка дам, последнее – не часто, ибо ты – тварь хорошая...

Поели, теперь можно и... Ванна пожелтелая. Сердится, бедная, не фиг было трахаться в ней со своим вечно командировочным, да и нельзя сказать, чтобы он асом был совокупления ванного. Прости, дорогая, разврат одолел, прими в объятия свои, потёртые временем и телами.

Хо-ро-шо-о, о, о. Ай, звонок, позвони мне, бр-р, позвони, но зачем же из ванной-то вытаскивать, бегу, лечу, мёрзну, оп, алеу.

– Да. Я. Нет. Кто-о? Ты. Сашка, милый, ты. Узнала с полтычка.

– Да. Хоть сейчас, правда, я голая, из ванной вылетела, почуяла тебя.

– Да. Она в шесть придет. Пунктуальная, слава Богу.

– Да. Нет, он смотал в Ригу, через неделю – торжественная встреча с поцелуем.

– Нет. Глупый, ха, ты первый мой, самый любимый, угу, угу, угу.

– Всё. Жду. Жду. Жду. Дуй в темпе вальса.

Привет. Проходи. Бардак страшный, предупреждать нужно за сутки до прихода. Да живу как-то, не жалуюсь. Учусь, в ус не дуя, халявщицей до смерти буду. Ага, она со мной на одном потоке, здрасьте-до-свидания, не более того. Ну, нет, нечего мне там делать, после выпускного дорогу туда забыла. Что у тебя с Диной? Да ну... А я была уверена, что у вас чувства высокого полёта, брак, дети, любимая тёща и т.д. Ну, ну... С кем ты теперь? Бесхозный, значит. Почему раньше не объявлялся? Милый ты мой, ромашечка полевая, стеснительный, оказывается. Чай, кофе? Вот сейчас мы с тобой на пару почаёвни... Ой, Сашка, ты куда это, пакостник, я год тебя не видела, дай поговорить для приличия, мама через два часа только придёт, час на трёп, час на... Са-а-ш, ну, с-с-с... Подожди, я сама......................................................................

Прыткий ты, не меняешься. Чудик. Лохматый чудик. Помнила, конечно. В пионерской на ключ закрылись, я даже испугаться не успела, а потом смотрела на тебя и дрожала первым ознобом этим. Да. Любила. Долго еще любила. Нет. Чудиком был, чудиком остался, хорошо, что было всё. Пойдем, я чайник поставлю, надо бы это дело спрыснуть. Ха. Жизнь, чёрт возьми. Тоска. Ну, со свиданьецем, раб Божий, бывший – мой, Александр. А я – Мария. Мария. Мария.

 

Вернуться в ОГЛАВЛЕНИЕ

Hosted by uCoz